Русская литература сделала себе имя за рубежом. Имена Достоевского, Толстого и Пушкина хорошо известны спустя годы после их смерти и неизменно вдохновляли поколения писателей. Те, кто нашел вдохновение в русской литературе и восхищенные писатели из страны, основали свои собственные стили письма и сделали себе имя в литературном мире.
Вирджиния Вульф и Лев Толстой
Труд Льва Толстого был и остается высоко оцененным как в России, так и за рубежом. Среди многочисленных поклонников творчества Толстого была английская писательница Вирджиния Вульф. Она начала читать Толстого в раннем возрасте, и его влияние нашло отражение в ее художественных произведениях, которые затрагивают войну и социальные классы, подобные «Войне и миру» Толстого. Вообще, Вульф также восхищался многими русскими писателями. В своем сборнике очерков «Вирджиния Вульф и русская точка зрения» она выражает свои взгляды и пишет комментарии к Толстому, а также к Достоевскому, Чехову и Тургеневу.
Портрет Вирджинии Вульф Джордж Чарльз Бересфорд © Wikimedia Commons
Уильям Фолкнер и Антон Чехов
Антон Чехов, к сожалению, менее известный русский писатель, но его вклад нельзя игнорировать, поскольку он повлиял на целое поколение современных писателей. Он усовершенствовал искусство написания коротких рассказов, показывая, как персонаж и сюжет могут развиваться всего за несколько страниц. Чехов также придавал большое значение деталям - в коротком рассказе необходимо учитывать каждую деталь, в нем нет места пустым словам. Уильям Фолкнер был одним из современных писателей, очарованных искусством Чехова. Когда его спросили, какого рассказчика он считает величайшим, Фолкнер только назвал Чехова. По его мнению, если перед писателем стоит задача рассказать историю как можно быстрее и проще, «если у него первая вода, как у Чехова, он может делать это каждый раз двумя-тремя тысячами слов».
Уильям Фолкнер от Карла Ван Фехтена © Wikimedia Commons
Эрнест Хемингуэй и Иван Тургенев
Хемингуэй и Тургенев - маловероятная пара, учитывая языческий, почти женский стиль повествования последнего. Тем не менее, Хемингуэй восхищался сборником рассказов Тургенева «Охотничьи зарисовки», где рассказчик - персонаж, но он только наблюдает за жизнью вокруг. В книге нет сюжета, это просто набор мест, персонажей, ситуаций, фрагментов их жизни. Эта коллекция повлияла на повествовательный стиль Хемингуэя, и сходство можно увидеть во всех рассказах, которые он написал.
Хемингуэй на работе © Wikimedia Commons
Пабло Неруда и Владимир Маяковский
Владимир Маяковский был одним из ведущих писателей Советского Союза, возглавлявшим футуристическое движение и возглавлявшим группу писателей-социалистов. Его работой восхищались внутри страны и даже высоко оценивали сам Сталин. Чилийский поэт Неруда был поклонником Советского Союза и высоко оценил творчество Маяковского за его нетрадиционный подход к письму и смелое использование языка. Неруда воспринял некоторые элементы письма Маяковского, что затем отразилось в его поэзии.
Пабло Неруда на записи 1966 года © Wikimedia Commons
Джордж Оруэлл и Евгений Замятин
До выхода знаменитого романа Оруэлла «Девятнадцать восемьдесят четыре» был «Мы» советского писателя Евгения Замятина. История романа Замятина трагична. Он завершил его в 1921 году и увидел, что он был мгновенно запрещен в Советской России. Роман увидел свет только в 1924 году в английском переводе, и Оруэлл позже написал рецензию на него. Сходство очевидно - персонажи и сюжет порой повторяются. Однако в конце дня эти две работы не совпадают, и Оруэлл привносит новую жизнь в сюжет, который, возможно, он позаимствовал у Замятина. Книги не идентичны, и, во всяком случае, шедевр Оруэлла - дань новаторской работе Замятина.
Портрет Джорджа Оруэлла © Wikimedia Commons
Джеймс Джойс и Лев Толстой
Стиль письма Толстого также нашел влияние в творчестве Джеймса Джойса. Копирование повествовательных черт Толстого, таких как реализм и описание простой повседневной жизни, только для Джойса в центре внимания была Ирландия 20-го века. Джойс открыто выразил свое восхищение Толстым. В письме 1905 года своему брату Джойс писал, что Толстой «на голову выше остальных». 30 лет спустя Джойс послал своей дочери несколько книг Толстого, сказав в своем письме, что рассказ «Сколько земли нужно человеку» является «величайшей историей, которую знает мировая литература».
Портрет Джеймса Джойса от Алекса Эренцвейга © Wikimedia Commons
